Записки онаниста. Часть 2
Позже они обедали, а Миша, не способен больше сдерживаться, вынул собственный «пылающий» член из штанов и так и посиживал весь обед, то держа в руке ложку, а то опуская руку под стол и массируя агрегат. Сидячая напротив Марья Алексеевна, естественно, ни о чем же не додумывалась. Она относилась к нему практически как к ребенку, пусть он уже и был ростом с нее. А то, что этот «ребенок» крадет из бельевой корзины ее грязные трусы и самозабвенно их облизывает ночами, надевая на голову, она, естественно, и пошевелить мозгами не могла.
Вот и на данный момент он стоял у кровати спящей родственницы собственного самого близкого друга и медлительно поглаживал собственный пульсирующий от напряжения половой орган. Надвинув сорочку назад поверх груди, он подошел с торца кровати и приподнял одеяло. Огромные белоснежные ляжки расслабленно лежали на незапятнанных белоснежных простынях. И было в этом спокойствии что-то неописуемо волнующее! У Миши даже дыхание перехватило от такового вида! Он не выдержал, наклонился и лизнул языком расплывшуюся белоснежную плоть. Хозяйка этой самой плоти даже не пошевелилась. Тогда и он осмелился и лизнул еще. Через 5 минут Миша вошел во вкус и начал с упоение водить языком ввысь и вниз по белоснежным подрагивающим бедрам Марьи Алексеевны.
Он вспомнил, как на одном из бессчетных видео, которые он смотрел дома, старая дама зажимала своими большенными ногами голову юного парня. То же самое он грезил, чтоб Марья Алексеевна сделала с ним на данный момент. Но естественно, это были всего только мечты. Ему оставалось только осторожно лизать скупым ртом белоснежную ногу петиной бабушки, как добропорядочная собачка вылизывает смачную косточку, брошенную хорошим владельцем. А Миша на данный момент лизал ляжки собственной «Хозяйке». Правда, сама «Хозяйка» и не додумывалась о собственном статусе в его очах, но это было совсем не принципиально в данную минутку.
Скоро он ощутил, как сперма течет по его ногам. Миша погрузился на колени, а позже и совсем лег на спину. Ему было очень отлично. С усилием приподнявшись, он снова провел языком сверху вниз по левому бедру Марьи Алексеевны, чуток задержавшись на оборотной стороне коленного сгиба (и отметив попутно себе, что до сего времени он не думал о том, что там тоже может собираться пот и что это достаточно увлекательное место для его «языковых исследовательских работ») , а позже заправил одеяло на место.
Она была смачной, эта спящая старая дама! Вкуснее хоть какого самого смачного деликатеса! Так как это было нечто большее, чем вкус пищи. Это был вкус истинной похоти, вкус разврата! Вкус извращения. Нелегальный вкус. А поэтому еще больше сладкий!
Сам Миша извращенцем себя не считал. Ну и с какой стати он был должен им себя считать? Ведь если юный, совершенно юный юноша уделяет свое внимание на тело старый, уже обвисшей дамы, так это напротив нужно ставить ему в заслугу! Ведь тем он дает осознать ей, что она все еще вожделенна: а что может быть важнее для дамы в таком возрасте, чем обдумывать, что она до сего времени завлекает парней?
Но все эти рассуждения были исключительно в его голове. Общественная мораль не одобряла его «увлечений». Пусть Миша не пил и не курил, не бранился матом, не мусорил в подъезде и вообщем, был очень осторожным и ответственным юным человеком, все равно, одна эта его черта, эта склонность, это потаенное желание, став оно понятно окружающим, сходу сделало бы его предметом насмешек и изгоем. Как криводушна общественная мораль! Ты можешь принимать легкие наркотики, пить, курить, ругаться в публичных местах и затевать драки, но если ты при всем этом встречаешься со своими ровесницами, то общество считает тебя «обычным». А все твои «огрехи» списывает на «тяжелый возраст»! Мишу такое лицемерие совсем не устраивало, но он ничего не мог с ним поделать. В конце концов ему оставалось только признать, что он — «другой», не таковой, как его ровесники. Что он не «нехороший», а обычной «другой», и что его сексапильные предпочтения несколько отличаются от мейнстрима.
Но на этот момент ему было все равно, что пошевелят мозгами другие. На этот момент была только эта дама, лежащая под одеялом, и он сам, и его послевкусие от ее кожи. Кожи ласковой и гладкой: и в складках животике, и на расплывшихся бедрах и на желанных, но еще пока не доступных для его языка, ягодицах. И эту дамы он готов был изучить своим языком хоть часами, бороздить просторы ее кожного покрова в поисках новых открытий, как Магеллан бороздил океаны в свое время.
Но юноше нравился не только лишь вкус ее тела. Ему очень нравилось и то, как она пахла, её запах. Таковой притягивающий, дурманящий запах! Он вспомнил, как один раз нюхал ее подмышки, пока Марья Алексеевна спала. Это было незабвенно! В тот денек тоже стояла жара, и она прилегла после обеда отдохнуть на часок. Подождав пятнадцать минут, он аккуратненько прокрался в ее комнату. На окнах висели томные черные шторы, создававшие приятный полумрак. Тихонько гудевший в углу вентилятор не достаточно выручал от разыгравшегося летнего зноя. Марья Алексеевна лежала на боку, положив голову на подушку, под которой протянулась ее правая рука. Левая же тихо лежала поверх тела. Вася для проверки чуток ущипнул ее за мягенькую часть плеча. Дама не шелохнулась. Тогда он лаского провел зыком по мягенькому плечу. Сделав несколько таких движений, он, наконец, осмелился. Приподняв ее правую руку, он приблизил собственный нос впритирку к подмышке Марьи Алексеевны и, для чего-то закрыв глаза, вдохнул.
Это было что-то! Тяжело передать то возбуждение, с которым он лихорадочно начал двигать рукою в собственных тесноватых брюках, даже не снимая их. Марья Алексеевна очевидно не мачалась от навязанной модными журнальчиками и передачами тенденции, призывавшей дам кропотливо выбривать область подмышек. Они у нее были заросшими черным волосом, но заросшими в меру. Миша все ускорял и ускорял темп движений собственной руки, а сам скупо облизывал длинноватые темные волоски с блестевшими на их кислыми капельками. Подмышка у Марьи Алексеевны была влажная. Влажная и кислая. Но эта кислота была на данный момент для возбужденного ребенка слаще хоть какого меда! Он жаждал! Он желал лизать и лизать своим скупым языком эту теплую, смачную подмышку! И он лизал! Он неистово обсасывал эти темные волоски, росшие там, проглатывая все до одной капельки ее пота.
После чего он спустил к для себя в брюки дважды. Правая рука была вся залита густой спермой. Он начал скупо слизывать извергнутую жидкость со собственной руки. Его уже нчего не тревожило. Он запамятовал о каким или стеснении. Ну и какое стеснение могло быть в тот момент? Никакого! А позже парень сделал то, за что ему было потом очень постыдно. Но в тот момент Василий ничего не мог с собой поделать. Потому он снял свои залитые спермой трусы и поднес их к носу спящей Марьи Алексеевны. Она фактически задела носом этих грязно-белых, пахнущих кое-чем горьковатым, капель. Он очень очень рисковал, делая это, но дама все равно так и не пробудилась.
***
Миша полежал еще минут 5 на полу, позже поднялся, привел себя в порядок, заправил майку в шорты и вышел из комнаты. И только здесь он увидел, что в другой комнате кто-то есть. Это был его друг, Петя.
— Петька, — кликнул он быстрее от неожиданности, чем от страха, — а ты как тут очутился?
— А меня уже выписали, произнес Петька, поднимаясь с дивана, где он посиживал, навстречу другу. — Привет! — И он подал Мише руку.
Тот уже желал было ее пожать, но вспомнил, что обе руки он измазал в собственной сперме, которую как раз собирался пойти смыть. И отвернувшись от товарища, он прошел к умывальнику. Намыливая руки, он лихорадочно соображал, что все-таки произнесет собственному другу, почему отказался пожать его протянутую руку?
И здесь, обернувшись, он совсем обомлел. На диванчике посиживал как и раньше его друг, Петька, на год его старше. С которым они столько всего испытали и пережили. Но на данный момент в его позе было что-то не то. Что-то не совершенно естественное. И Васька сообразил, что. Петька посиживал, раздвинув ноги, зажав в собственной руке стоящий член, который выглядывал толстой красноватой колбаской из его ладошки.
— Петька, — воскрикнул Миша, не понимая, что происходит. — Ты что, с дуба упал?
— С такого же, что и ты, мой дорогой любитель вылизывать спящих бабушек, — произнес Петька, улыбаясь во весь рот. — А вот такие у тебя были? — и он бросил Ваське через всю комнату какие-то белоснежные тряпки. Миша механично изловил их. «Тряпками» оказались огромные белоснежные дамские трусы, с большим желтоватым пятном по-середине. Сам не понимая, что он делает, Миша понюхал это пятно и сообразил, что оно пахнет мочой. И очевидно, женской мочой.
— Нравится? — спросил, как и раньше улыбаясь, Петька. Он сейчас и совсем сбросил шорты и остался в одной футболке, без трусов. Подойдя к Мише, он встал в одном метре от него и совсем не смущаясь того, что он делает, начал все резвее и резвее водить рукою по собственному члену, время от времени закрывая глаз и при всем этом открывая рот.
Миша был в смятении. «Что тут вообщем происходит, — хотелось закричать ему. — Петька, ты что делаешь?»Но он ничего не заорал и не двинулся с места. так как Петька продолжал мастурбировать, будто бы это было типичный обряд, который принято непременно делать при встрече 2-ух наилучших друзей!
— Мишка, друг мой милый, не пугайся! Я знаю, что ты подсматривал за моей бабушкой. Знаю, что ты трогал своим членом ее губки и щеки, пока она спала. Я все лицезрел. Вот, взгляни туда. — Петька указал на угол комнаты. Там, наверху, висела никогда не светившая лампа. Миша всегда задумывался, что это очень удивительно, что она никогда не пылает. Но по сути, никогда не направлял на это внимания.
— Там спрятана камера, Миш, — продолжал Петька. — Дай мне. — Он протянул руку и взял у ошалевшего от всего происходившего друга трусы. — Это ее трусы. Моей бабули. Возлюбленной бабули, которую я люблю не только лишь как внук, да и как мужик.
С этими словами он придавил белоснежную ткань желтоватым пятном к собственному лицу и начал мастурбировать в еще больше резвом темпе. От вида онанирующего в метре от него Петьки Мише чуть ли не сделалось плохо. Он ощутил, что его рука сама уже тянется к члену, и что ему охото вот итак вот стоять среди комнаты рядом со своим самым близким другом и тоже мастурбировать, не смущаясь никого и ничего! Мастурбировать, при всем этом вдыхая запах мочи, оставшейся на запятанных дамских трусах. На трусах дамы 62-х лет, которая была приходилась родной бабушкой его наилучшему другу!
— Давай, снимай трусы, друг, — произнес Петька чуток осиплым голосом. — Нам больше не нужно смущяться нашей страсти. Нам будет так отлично сейчас, когда мы раскрылись друг дружке! Я подсматривал весь прошедший год за бабушкой, как она переодевалась и занималась домашними делами в собственной комнате. А в этом году я добавил еще одну камеру сюда — он указал на потолок, — и вызнал, что ты, мой самый близкий друг, таковой же, как и я, если не больший, извращенец!
— И я очень рад этому, Мишка! — продолжал осиплым шепотом Петька, продолжая водить ввысь и вниз по собственному вздыбленному члену. — Очень, очень! Давай онанировать совместно, не смущаясь ничего! Давай совместно подглядывать за моей бабушкой, вкупе нюхать ее потные подмышки! Сейчас только совместно, Мишка! Ты и я! Она пойдет пописать, а мы будем смотреть за ней, а позже скупо ловить ртом эти сладкие капли! Она будет готовить у плиты, а один из нас будет снимать видео на телефон у нее под халатиком, пока 2-ой будет отвлекать ее дискуссиями. Ура, ура, ура! Да здравствует дружба! — Петька все шептал и шептал, как сумасшедший, а на поверхности его красноватой, даже бурой головки, уже начали появляться 1-ые белоснежные капли.
Ни слова ни говоря, Миша тоже скинул шорты и остался в одной футболке. Ему больше не необходимы были трусы, с пятном от засохшей женской мочи. Ему хотелось просто дрочить, онанировать, мастурбировать, смотря, как в метре от него тоже самое делает его самый близкий друг!
Последующие 5 минут в комнате слышалось только более частое дыхание 2-ух подростков, также чавкающие и хлюпающие звуки. Друзья стояли рядом вместе, улыбались, и, запрокинув ввысь головы, дергали за свои члены. Оба задумывались только об одном: в примыкающей комнате дремлет та, которую они оба так лаского обожают, которую они оба боготворят, и которую так жаждут своими юными не созрелыми членами! Та, на которую они готовы сейчас каждый денек онанировать вкупе. Не скрывая друг от друга собственных наклонностей. Напротив, даже гордясь ими!
***
Была середина июля. Лето стояло в самом разгаре. До начало учебного года оставалось еще много времени. Довольно для того, чтоб двум любителям старый женской плоти испытать самые калоритные моменты собственных летних приключений. А приключения эти только начинались. Два вздыбленных члена проявят еще много много фантазии, чтоб получить доступ к телу той, что в свои 62 года была таковой вожделенной и возлюбленной!
П. С.
Если для вас приглянулась эта история, и темы затронутые в ней, для вас увлекательны, пишите на почтовый ящик: grousB4@yandex.ru
Создатель рассказа: bodyr45
У нас также ищут:
мамку ебут рассказ, сквирт скачать бесплатно, сперма на губах на лице, красивую девушку ебут в машине, заворотнюк анастасию ебут, инцест порно дед трахает, брюнетка трахается раком, трахнул за бабло на улице, порно рассказ инцест в лифте, порно видео выебал подруг, трахать целка видео, блондинки красивые трахаются, трахался молча, Блондинка решила подрочить на кухне, лесби кончают сквирт, скачать книгу как пить каждый день курить трахаться, бесплатное порно инцест с толстушками, ебля фильм инцест, маму в ванной трахнул, смотреть порно онлайн выебал, друг трахнул подругу когда она спала видео онлайн, порно в жопу кончит в нутри, полнометражные порно фильмы инцеста с русским переводом, отец выебал целку дочку, порно лесби три руки в пизде, садо мазо со сквиртом
